Психолого-педагогический потенциал детской игры

Характеристика игры как эффективного средства изучения детей с разной степенью полноты и доказательности содержится в работах как отечественных, так и зарубежных авторов (Д. Локк, К. Д. Ушинский, И.А.Сикорский, П. Ф. Каптерев, Д. А. Колоцца, М. Я. Басов, Л.С.Выготский, Д. Б. Эльконин, А. С. Макаренко, 3. и А. Фрейд, А.С.Спиваковская и др.).

Например, Д. А. Колоцца отмечал, что «детская игра, на которую обыкновенно смотрят как на простое препровождение времени, представляется в глазах психолога . очень сложным явлением, заслуживающим терпеливого и точного анализа, с помощью которого . можно открыть первые проявления личности». «Разница душевных способностей между людьми нигде не выступает так рано, как в детской игре, именно потому, что она является как бы предварением будущих линий развития индивидуума», — вторит ему В. Штерн.

И. А. Сикорский также обращает внимание на диагностическую функцию игры и говорит, что в ней с очевидностью проявляется и «степень интеллигенции ребенка . Интеллигентные дети, которые не раздражительны, мало плачут и имеют хороший сон, — эти дети проявляют большое разнообразие в играх и необходимое увлечение забавою; их занятия отличаются тщательностью операций, постоянным прогрессом и новизною. У детей же раздражительных, с дурным питанием, часто можно заметить в играх рутину и повторяемость». Статус игры как диагностического средства признавал и П. Ф. Каптерев: «В изобретательстве во время игр, в их постановке, в изыскании наиболее подходящих орудий и средств игры некоторые участники проявляют такое сильное творчество, которое прямо свидетельствует об их выходящих из ряда способностях. А учителя смотрят на то, выучил ученик урок или нет, и по выучке судят о способностях; творческой же работы ученика они совсем не видят и не знают. Поэтому нередко бывает, что талантливый ученик считается самым ординарным, а то и прямо малоспособным, между тем товарищи очень хорошо знают о его талантливости».

По игре ребенка можно судить о том, что его интересует, на что он обращает свое внимание; отчетливо выступает в игре и его отношение к увиденному. Сам характер организации игры, ее сюжет, реплики детей, внимание, уделяемое тем или иным персонажам, раскрывают их внутренний мир. По тому, как играет ребенок, как справляется с неудачами, как находит выход из трудного положения, наблюдательные взрослые могут многое узнать о его характере. Чем сильнее меняется характер ребенка, тем более меняются стиль и содержание игры, ибо и то и другое находится в зависимости от окружающей среды.

Особенно информативными для взрослых могут стать игры детей с игрушками, поскольку здесь непосредственно и доверчиво раскрываются те вещи, которые «детский инстинкт чаще всего стремится держать в секрете». Настроение ребенка, идеалы его жизни и представления об окружающем, особенности взаимоотношений со сверстниками и близкими членами семьи — все находит зримое воплощение в свободной и самопроизвольной игре в куклы. Индивидуальность детей иногда более ясно обнаруживается в тех свойствах, которые они приписывают куклам, чем в их собственных проявлениях.

Столь ценные выводы в отношении диагностической функции детской игры не могли не быть подхвачены психолого-педагогической наукой и практикой. Появились также идеи использования игры как средства, позволяющего не только изучать актуальные особенности детского развития, но и результативно вносить в него определенные коррективы.

В психотерапевтической практике использование игры в качестве лечебно-коррекционного метода было инициировано З. Фрейдом. В его работах просматриваются два возможных подхода к детской игре. Один из них связан с пониманием игры как средства замещающего или символического удовлетворения потребностей и влечений, которые присущи ребенку до и вне игры, но в реальной жизни не находят удовлетворения. Другой же предполагает, что сами потребности и эмоции ребенка, которые оказываются предметом игры, меняют свою природу — ребенок становится активным по отношению к ним, овладевает ими, делает себя их господином, их автором.